Пол ДиАнно (II)
«Мне было наплевать на длину его волос», – говорит Стив. «Я думал, что он выглядит великолепно и звучит великолепно. Чуть позже он начал одеваться как дурак, манерно, в куртки в стиле Тома Джонса (Tom Jones), он хотел быть похожим на Адама Анта (Adam Ant). Иногда мне казалось, что он хочет завести нас, поскольку понимал, что мы к нему относимся серьезно. Но Пол увлекался кучей стилей. Это не имело значения и на самом деле не трогало нас. Позже он начал носить шляпу с круглой плоской тульей и загнутыми кверху полями и вещи такого рода снова, чтобы поддеть нас, поскольку он знал, что мы не врубались в подобные вещи. Но меня это не напрягало. Признаться, он как будто обосрал меня с ног до головы, когда вышел на сцену в своей отделанной рюшем рубахе, потому что мне казалось, он выглядел как мудак. Но вы знаете, он был великолепен, настоящий артист. Пол был возбужден на сцене, но энергия, которая из нег выплескивалась, была позитивной. Он был разнообразен, безусловно, более приземлен, чем Деннис Уилкок. ДиАнно был в черной коже на сцене и вне нее. Он был настоящим чудиком». Этого всего не было пока Стив не начал показывать свои тексты Полу и доносить до него свои мысли о группе. Тем не менее, Пол начал понимать, то, что как он говорил, «Я думал, что все должно не только радовать глаз. Когда Стив начал играть некоторые из песен, которые они до этого играли, это неожиданно произвело на меня впечатление. Я смог увидеть направление, в котором он двигается, и мне показалось, в них что-то есть. Тогда я стал врубаться в идею того, что мы делаем, и понял, что у команды есть потенциал стать чем-то больше, чем просто клубной командой, чьи планы ограничиваются сиюминутными мечтами».
С новым составом Харрис/Мюррей/Сэмпсон/ДиАнно Стив уверенно начал организовывать концерты для новой группы. Дебют Пола состоялся в клубе Ruskin Arms на улице Хай Стрит Норт, в Мэнор-парке, что в восточном Лондоне, в месте, в котором наряду с Bridgehouse и Cart and Horses, Maiden прописались на протяжении последующих 2 лет. Как сказал Дейв Мюррей, «Начиная с того момента, как мы в первый раз вышли на сцену в Ruskin Arms, думаю, мы все поняли, что выбрали нужное время и место. Лучше и быть не могло. Зал был забит, песни звучали великолепно, и мы выходили под гром аплодисментов. Это было изумительно!»
«Каждый раз, когда мы играли, мы завоевывали новых фанов, думаю, они говорили о нас другим», – говорит Стив. «Люди рассказывали друг другу, приводили своих друзей и это происходило довольно быстро. И, поскольку у нас была гарантированная аудитория, мы не играли много каверов дабы осчастливить владельцев паба. Чем больше мы играли своего материала, тем лучше все шло». «Мы начали выстраивать некую последовательность песен там, где мы имели заполненные залы», соглашается Дейв. «Мы играли много своих песен и вставляли несколько каверов, довольно малоизвестных вещей, таких как 'I Got The Fire' Montrose, 'Doctor Doctor' UFO, парочку вещей из ранних Van Halen, типа 'Ain't Talking 'Bout Love'. Но большинство материала с первого альбома Maiden мы уже играли в той или иной форме».
К середине 1979 года группа закрепила свое положение на известных концертных площадках восточного Лондона, и другие группы, которые обломались в тех же клубах и пабах начинали с завистью смотреть, как команда Стива Харриса била рекорды популярности везде, где она появлялась. Но отдельные мелкие завистники в некоторых случаях выражали открытую враждебность, когда группа начала добавлять прикольные фразочки в газетные объявления, в частности, Стив размещал их в разделе «концертный путеводитель» журнала Melody Maker. Они варьировались от небезосновательного хвастовства «ВЫ НЕ ВИДЕЛИ НИЧЕГО ПОДОБНОГО» до более колоритных эпитетов типа «ЕДИНСТВЕННАЯ В МИРЕ ЖГУЧАЯ, ЯРКАЯ И ЭНЕРГИЧНАЯ ГРУППА», или, еще лучше: «МЫ СНОСИМ БАШКУ, МЫ ПРОСТО АТАС, А ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ – ДЕРЬМО НА ФОНЕ НАС».
«Было так много старых команд, которые ошивались по пабам – наверняка до сих пор такие есть – они думают, что знают все, по крайней мере, некоторые из них», – объясняет Стив. «Они играли только каверы, и, думаю, ненавидели нас потому, что мы думали, что были лучше них. Вы бы послушали некоторые их комментарии, но мы смеялись над ними в большинстве случаев. Всякие мелкопакостные, глупые вещи в объявлениях печатались, чтобы их разозлить, поскольку мы знали, что они читают каждое слово и принимают все близко к сердцу, а нам было плевать на них».
Но самым лучшим, оказалась небольшая заметка, которую Стив Харрис разместил в Melody Maker, анонсировавшая возвращение Maiden после полугодового отсутствия в 1978 году. Читалось просто, “Iron Maiden не только самая яркая, энергичная, оригинальная и шумная группа, но еще и талантливая, красивая, с отличным вкусом, разбивающая сердца, бьющая наотмашь, высасывающая всю кровь, срывающая башку Лондонская хард-рок группа. Ещё мы классные парни, благодарные нашим фэнам, нашим семьям, враждебные к другим группам, мы великолепны, мы супер-звезды и это правда! Мы вернулись! Фанаты, фирмы грамзаписи, импресарио, агенты, промоутеры, спонсоры и свободные девушки, приходите сюда за подробностями». Это было немного времени спустя после неприятного инцидента, когда выступление группы в Cart and Horses было сорвано из-за того, что участники конкурирующих групп Ист-Энда забежали на сцену и залили пивом мониторы Maiden. Началась «грандиозная драка», как сказал Стив Харрис, «но мы не собирались устраивать им головомойку тогда. Мы просто постояли за себя. И такого больше не повторялось», – говорит он, состроив озорную ухмылку.
После окончания школы в 16 лет, Стив полтора года работал стажером-чертежником и скоро начал рисовать собственные афиши для выступлений. «Если у нас было полдюжины концертов подряд, я пытался сделать постер для этого, развесить его в пабах, музыкальных магазинах, в местах, где наши фаны могли бы их увидеть». И он придумал знаменитый логотип группы, который до сих пор используется на альбомах и является официальным товарным знаком группы. Выполнен он в удивительном угловатом и солидном дизайне, который соответствовал всей силе и смелости, которая была в грубом саунде группы. «Это было удивительно, реакция, которую мы видели с самого начала», – говорит Стив. «Мы разместили там-сям несколько постеров, получилось дешево и успешно. Все их целиком сделал я, поскольку я делал успехи в школе искусств. Я помню, что рисовал похожие буквы еще давно. Но это были не просто плакаты или банальные объявления, на этом имидже мы строили шоу. Мы относились к выступлению в Ruskin Arms так, как будто мы играли в Madison Square Garden или где-то еще. Мы всегда старались сделать полноценное шоу. Мы были уверены, что пойдем в паб и разнесем его к чертовой матери». Их секретным оружием был Дейв Лайтс (Dave Lights). Имея в запасе «самодельную машину сухого льда от Вика Веллы», он вскоре добавил устройство по деланию пузырей и массу цветных фонариков и «контролируемых вспышек» к его арсеналу эффектов для шоу.
«Группа снова начала выступать и Стив спросил, не хочу ли я сделать что-нибудь в качестве техника», – вспоминает Дейв, «и я сказал, ‘Слушай, я сделаю тебе несколько осветительных устройств’. Я всегда умел делать подобные штуки, разбирал и собирал назад разные вещи. Я использовал церковные витражи. Думаю, у Стива они остались до сих пор. Я вынул цветы, вставил обычные цветные лампы, к которым подвел провода, присоединил выключатели, и они включались и выключались, мигая разноцветными огнями. И я все сделал это сам, правда». К сожалению, не все взрывы Дейва были подконтрольны группе, и в один прекрасный день он чуть не спалил дотла клуб Tramshed в Вулвиче, когда один из его «небольших взрывов» зашел слишком далеко. «[Дейв] так любил собирать в кучу порошки, как никто другой», – вспоминает Вик Велла.
«Однажды я поджег Стива прямо на сцене», подтверждает Дейв. «Он надевал свое синтетическое трико, и я, в конце концов, направил на них огонь. Если я не доставал нужной пиротехники, я просто покупал кучу коробок фейерверков и высыпал их в контейнеры. Никогда не было известно, что придет в голову. Обычно я использовал коробки из-под старых банок от Swan Vesta [известная английская марка спичек — прим. пер.], табачных банок, наполнял их порохом, оставшимся от фейерверков. И все это воспламенялось от мельчайшей искры. Тот вечер был особым случаем, одним из первых больших выступлений за пределами Ист-Энда и я решил собрать этого барахла больше чем обычно. Мы думали, что ‘если этот концерт больше, чем обычно, то и шуму должно быть больше’. Но, конечно же, это все взорвалось! Это случилось как раз там, где стоял Стив, и я помню, как вспыхнули его брюки из ПВХ. Они расплавились, и ему пришлось соскребать их с ног вместе с волосами».
После нескольких первых концертов «они стали более искушенными», – как сказал Дейв, и он разработал дизайн самого первого задника сцены Iron Maiden, «чем, по сути, был провод с лампочками, которые мигали и вращались вокруг названия группы. Это было похоже на рекламу дешевого отеля, я думаю, но клиентам нравилось!» Намного меньше Дейв любит рассказывать о том, как он оказался на закрытой фабрике по производству светодиодов недалеко от Поплара и удирал оттуда с парой осветительных установок. Безусловно, постыдный поступок, который, однако, придал новый смысл выражению «золотые руки».
