Эдди (III)
Идея придания "Эдди-голове" (Eddie the ’Ead) (который украшал заднюю стенку каждого шоу Maiden последние три года) узнаваемого лица Эдди от Риггза, напрашивалась сама собой. Дым по-прежнему волнами извергался из его рта во время традиционного финала в композиции ‘Iron Maiden’. Но теперь страшная, «таращаяся» маска приобрела не только длинные тонкие волосы, а соответствующую острую индивидуальность. Но действительно ловким ходом было, когда они, со временем, выдвинули идею показать трехмерного Эдди, который не просто таращится с задней стены сцены, а бегает по ней, терроризируя группу и изумленную публику. Род упоминает Руперта Перри, бывшего управляющего директора EMI в 80-х, как первого, кто посоветовал сделать Эдди не просто рекламным изображением, а активной частью шоу.
«Однажды Руперт был с нами на одном из выступлений" – говорит Род, "и он просто сказал ‘Смолвуд, почему бы вам не выпустить этого парня на сцену?’ И я подумал ‘Да, он прав, это было бы круто’. Сначала маску Эдди одевал я. Я просто прыгал как дебил по сцене во время вступления, чтобы разогреть публику, и народ начинал беситься, так что мы начали делать это каждый вечер. Однажды, в Детройте, один парень из рекорд-компании подошел, когда я был в маске, и спросил у меня, не видел ли я Рода. Я просто прорычал в ответ! Потом разные тур-менеджеры делали это. Один из наших тур-менеджеров, Тони Виггинс (Tony Wiggins) категорически отказывался надевать маску, поэтому он носил брюки из рубчатого плиса во время концертов, так как он знал, что мы никогда не выпустим на сцену Эдди в брюках! Это должна была быть кожаная куртка и джинсы. Так что Тони никогда не играл Эдди".
«Я не могу полностью принять авторство», – настаивает Руперт Перри. «Это правда, что я первым спросил Рода ‘Что если персонаж Эдди сможет двигаться?’ Но я больше имел в виду начало шоу, возможно даже перед тем, как группа появляется на сцене. Однако Род со всей своей гениальностью взял это и перевоплотил в нечто более зажигательное. И сейчас, конечно, Эдди — очень большая и важная часть каждого концерта Iron Maiden. Было бы сложно представить их без него. Он словно стал шестым членом группы».
Первоначально, короткие, но шумные появления Эдди выглядели в виде мужика в кожаной куртке (обычно это был Род, как он утверждает, либо кто-то из тур-менеджеров) и в специально разработанной маске. Но, по мере того, как международная карьера группы разрасталась по всему миру, и заполняемые стадионы становились больше и больше, точно также больше становился и сам Эдди. Он становился все выше и более неистовый с каждым новым выпускаемым альбомом. После выхода альбома 1984 года “Powerslave”, он уже был ростом более четырех метров и мог испускать громовые раскаты взмахом своей гигантской забинтованной рукой. Естественно, это уже был не человек в устрашающей маске.
Дейв Лайтс (Dave Lights) вспоминает, как развивалась идея. «Я поехал с семьей посмотреть пантомиму “Джек и Бобовый Стебель” на прошлое Рождество», – говорит он, «и я помню, как была впечатлена детвора каждый раз, когда на сцену выходил гигант. Это был всего лишь парень на ходулях, но одетый так, будто он в три метра ростом. Это был простой, но эффектный трюк, который я припас для группы и сказал: ‘Знаете, может, мы сможем сделать Эдди кем-то вроде гиганта на сцене’. Кажется, первый раз, когда мы осуществили это, во время мирового турне “The Number Of The Beast”, Эдди был около двух с половиной метров ростом, но, в конце концов, он вырос до четырех метров. Он просто продолжал расти, становился все более высоким и нелепым с каждым туром, и стал самой лучшей частью шоу. Каждый раз в самом конце, во время исполнения ‘Iron Maiden’, это становилось грандиозным и безумным торжеством. Даже если вы подумали, что уже увидели все имеющиеся эффекты, лучший свет и услышали все лучшие номера, внезапно появляется Эдди и возносит вас на вершину восторга».
Нынешний тур-менеджер группы, Дикки Белл (Dickie Bell), который работает с Maiden с 1981 года, говорит: «Черт побери, детишки любят Эдди больше, чем саму группу. И понятно, почему. Потому что он один из них. В их умах он как фанат Maiden из ада! И когда он выходит на сцену, словно один из них, он делает это для них. Словно Эдди — предводитель всех фанатов!»
Однако вернемся в 1980. Гигантские Эдди и мировые турне были еще на некотором расстоянии. Напротив, в тот момент группе пришлось гастролировать с другого рода монстром на сцене: “Metal For Muthas” Нила Кея. В то самое время, когда Брайан Шеперд впервые предложил Maiden контракт с EMI, еще одним сочувствующим року лицом в департаменте по подбору артистов и репертуара был Эшли Гудолл (Ashley Goodall), молодой проныра, который уже решил сделать ставку на расцветающую сцену NWOBHM, о чем неистово вещал журнал “Sounds”. Вместо помощи какой-то отдельно взятой группе, Гудолл предпочел идею собрать воедино все сливки NWOBHM, а затем поместить по одному треку каждой из них в одну компиляцию. Помимо помощи вездесущего Кея в подборке треков и размещении некоторой рекламы, чудаковатый ди-джей придумал и название альбома: “Metal For Muthas”. Едва ли остроумное, но запоминающееся — это точно. Так, выражаясь словами Кея, эта парочка начала «мобилизацию героев».
В конце концов, было отобрано девять команд, большинство из которых, вообще говоря, могли запросто быть уютно прикрыты от напастей волной NWOBHM, словно зонтиком (Непонятна только одна вещь — как туда отобрались EF — шведский метал-клон. Это знает только Кей!). Самыми заметными были, конечно, Maiden. Они были единственной группой, которые имели два трека: ‘Sanctuary’ и ‘Wrathchild’. Кроме этого, они были единственной группой, менеджером которой был Род Смолвуд.
«Мы были уверены, что будет недостойно нас делать все иначе, нежели как мы этого хотим», – говорит он, «это означало, что мы настояли как минимум на двух днях, чтобы сделать запись с работником EMI Нилом Харрисоном (Neil Harrison) в их подвальной студии на Манчестер Сквере. И мы настояли, что сами выберем два трека, и один из них будет первым номером на первой стороне. Мы поставили условие: ‘Либо мы делаем, как хотим, либо мы вообще ничего не делаем’».
Среди прочих, на сборнике присутствовали такие преданные NWOBHM исполнители как Samson (‘Tomorrow Or Yesterday’), Angel Witch (‘Baphomet’) и Sledgehammer (‘Sledgehammer’). Безусловно, на нем отсутствовали такие достойные упоминания команды как Saxon, Def Leppard, Diamond Head и Tygers Of Pan Tang, так как каждый из них в тот момент в разных стадиях вел переговоры с другими крупными лейблами, и, как следствие, не мог быть задействован в проекте EMI. Остальная часть альбома заполнилась такими песнями примкнувших представителей второго эшелона, как ‘Blues In A’ группы Toad The Wet Sprocket (который звучит довольно неважно) и дилетантская ‘Fight Back’ группы Ethel The Frog. Они даже включили трек Nutz, бывших подопечных компании A&M, группы, которая с трудом пробилась в качестве новичка на заре своей ничем не примечательной карьеры.
Рецензируя альбом в журнале “Sounds”, Джофф Бартон попал прямо в точку: «Намереваясь стать стандартной подборкой Новой Волны Британского Хэви-метала, пластинка “Metal For Muthas” стала просто посмешищем. Причем, не очень-то веселым». Далее он критиковал ее за то, что она была «малобюджетным вкладом», что «вместо того, чтобы помочь NWOBHM, она только нанесла еще больший урон». Единственное, что спасает альбом, делает вывод Бартон, это Maiden, которые сделали запись в подвальной студии EMI перед тем, как начать записывать свой собственный альбом. «Из всех девяти групп», – пишет он, «только Iron Maiden могут гордо поднять голову», и описывает далее их музыку как «хриплые хэви-метал-панковские переходы и сочные образцы их готовящегося к выходу альбома».
Однако не все высказывались так же резко. Малкольм Доум (Malcolm Dome) дал прелестные отзывы, рецензируя альбом в “Record Mirror”, о чем он не жалеет до сих пор. «Должен признать, мне он показался на тот момент весьма выдающимся», – говорит он. «Циники были уверены, что “Metal For Muthas” был создан для раскрутки Iron Maiden, у которых там было два трека, в то время как у остальных лишь по одному. В общем-то, треки Maiden были определенно вне конкуренции. Жаль, что им не удалось заполучить Def Leppard или Diamond Head. Но если взглянуть на тех, кто там был еще — Ethel The Frog, Toad The Wet Sprocket, Angel Witch, Samson, Praying Mantis, я по-прежнему считаю, что это была неплохая подборка того периода».
Турне “Metal For Muthas”, которое включало выступления Maiden, Praying Mantis, Tygers Of Pan Tang и Raven, также как и вездесущего Нила Кея, выступающего в качестве ди-джея и ведущего концерта, было запланировано на февраль. Это был первый опыт Денниса Стрэттона в живых выступлениях с группой. И сейчас он признается, что был «потрясен тем, как их принимали поклонники. Я уже выступал на тридцатитысячных площадках, когда RDB были на разогреве у Status Quo в Германии. Хоть в турне “Metal For Muthas” мы и играли в довольно больших помещениях, таких как Lyceum и Абердинский Университет, но они не могли сравниться с некоторыми аренами, на которых я выступал с Quo. Но атмосфера на том туре была просто сногсшибательной, мне никогда до этого не приходилось испытывать нечто похожее! На Maiden толпа просто повергалась в истерию. Когда гас свет, зрители издавали устрашающий гул. Они были просто сумасшедшими! В музыкальном смысле это походило на панк-рок, также как и трэш-метал сегодня, публика была безумно фанатичной. Я никогда не испытывал ничего подобного. И Maiden играли с каждым разом все лучше. Для меня это был сплошной хэви-метал, однако фэны почему-то могли считать иначе. Быть может, это из-за того, что риффам уделялось больше внимания, нежели аккордам. Как бы то ни было, так было заведено еще до моего прихода. Все двигалось в заданном направлении. И в итоге, это не могло не иметь успеха. Все вокруг было посвящено Maiden в том турне, нас просто ничто не могло остановить».
«Мы не относились к этому так, словно мы соревновались с остальными командами», – говорит Стив Харрис. «Когда стало собираться движение NWOBHM, мы тогда думали об этом, что мы объединились со всеми, дружно пытаясь что-то сделать. Это был ответ всем музыкальным стилям, таким как панк, который в тот момент преобладал. Это был ответ тем людям, которые постоянно советовали нам состричь волосы или начать играть панк. Я знал, что у нас были постоянные поклонники, которые постоянно следовали за нами по пятам. Но когда мы выступали в таких местах, как лондонский Lyceum, который стал нашим самым большим концертом к тому времени, зал был забит под завязку. Но там были не только поклонники Maiden, и нам это нравилось. Это давало шанс увидеть нас тем, кто никогда не видел прежде».
«Иногда я стоял с краю сцены, смотрел, как выступают другие группы, и видел, что публика так не заводится», – говорит Пол ДиАнно. «Я понял, что это из-за примеси панка, которая была у нас. Saxon и Tygers Of Pan Tang были как бы старыми рок-группами. А мы были словно с улицы. Молодежь видела эту разницу. Я видел эту разницу. Я ходил на другие выступления, и толпа там так не бесилась, как на наших концертах. Там была совершенно иная атмосфера».
